В 2008 году, два года спустя после второй катастрофы, в чернобыльской Зоне Отчуждения окажется человек… особенный человек. У него не будет имени – потому что на заданиях такие люди используют только клички, у него не будет документов, или военной формы – но у него будет цель, четкая и определенная. Мне говорят, что я пешка в игре, которой не понимаю – так и есть. Я стрелок, и мне не нужно знать, в кого я стреляю – мне нужно направление ветра, и расстояние до цели. Я – инструмент. Пистолет, давший осечку, и отброшенный в сторону. Быть пешкой – легко. Ты всего лишь выполняешь приказы. Если ты не сделаешь свою работу – ее сделает кто-нибудь другой. Тебя заменят, или просто уберут с доски. Я видел, как это бывает. «Боль – это твой друг, страх – это твой друг, смерть – это твой друг» - так меня учили. Единственное, чему меня не учили – это как жить, если приказ был – умереть. Сейчас, когда я больше не являюсь винтиком в механизме, до меня начинает понемногу доходить, как много на самом деле зависит от меня – и только от меня. И впервые за многие годы мне становится страшно. Его не остановят бандитские засады и аномалии. Его не остановит гибель друзей. В его лице она Зона получит достойного противника. Но придет момент – и ему придется решать, готов ли он все так же преследовать чужие цели и нажимать на курок по приказу. Ведь многие цели тоже… умеют чувствовать и говорить. Нет ничего страшнее предательства. Еще вчера у меня были друзья, был дом, была цель. Теперь их нет. Я мертв. Мертв так же безнадежно, как мои друзья, оставшиеся среди обломков «вертушки», как Дикобраз и Динамит, о которых я не знаю ничего, кроме имен. Мертв как все те, кого я сам убил. У меня нет документов, и мне некуда возвращаться. Я бы мог пройти мимо блокпостов – но зачем? Чтобы другой стрелок, ждущий меня на воле, смог поставить еще одну зарубку на приклад? Обойдется. Смерть – это легкий выход.